16.03.2013

Бегущий человек

44-летний челябинец Леонид Волков — краевед, спелеолог, ориентировщик, марафонец, экскурсовод, фотограф, в некотором смысле человек-легенда. Исследователь, преодолевший тысячи километров, заглянувший почти во все пещеры Южного Урала и ставивший рекорды выносливости на Памире, Кавказе, в Саянах... Словом, что за «чудеса Урала» без Леонида Волкова?!

И еще. Напутствие другим журналистам: «Поторопитесь взять у него интервью сегодня, иначе завтра он уже может оказаться на другом краю нашей области, Урала или России».

Досье

Леонид Дмитриевич ВОЛКОВ.

Родился в Челябинске 26 декабря 1967 года.

В 1992 году окончил Челябинский механический техникум (вечернее отделение) по специальности «Обработка металлов давлением», в 2011 году — Московскую международную академию туризма (Магнитогорский филиал, заочное отделение) по специальности «Менеджер по туризму».

Автор нескольких десятков статей в энциклопедию «Челябинская область» и энциклопедию Саткинского района (как географические, так и исторические и биографические).

Спелеолог, краевед. КМС по спортивному ориентированию, чемпион города Челябинска. Действительный член Русского географического общества. Координатор комиссии по искусственным подземным полостям в Ассоциации спелеологов Урала.

Женат. Двое детей.

О своем детстве Леонид рассказывает так:

— Родился я в городе-герое Челябинске, в нем же и живу все это время. Ходил в ясли, потом в детский сад (от дома до него было три километра), потом в школу, довольно-таки среднюю... Благодаря родителям, Дмитрию Петровичу и Ольге Алексеевне, с трех лет стал ездить в лес — на соревнования по ориентированию и туризму, на Ильменский фестиваль авторской песни. Благодаря им же, моим родителям, имею младшего брата — Василия. А первая моя ночевка в пещере состоялась под Новый 1976 год, когда я еще учился в первом классе. С родителями мы поехали в пещеру Колокольную, которая находится около села Серпиевка. Там, в центральном гроте, и встретили Новый год. Ночевали в самой пещере, в обычных спальниках, без палаток. С этого, вероятно, и началось мое увлечение тем, что многие называют «экстримом». Я же считаю это просто особым стилем жизни... В разное время я занимался в спортивных секциях греблей на байдарке, лыжами, легкой атлетикой. В шестом классе пошел в секцию спортивного ориентирования, где и достиг неплохих результатов. Со сборной области объездил европейскую часть страны. Участвовал в составлении и корректировке спортивных карт.

— И параллельно с этим началось «освоение» Южного Урала?

— Да. После школы я пошел в бригаду к отцу на опытный завод слесарем механосборочных работ, где отработал как честный советский человек более 10 лет. В свободное время, а это практически только выходные дни, продолжал ездить в лес. Все, что дальше Таганая, — Нургуш, Иремель, Ямантау, Юрюзань, Белая — осваивал по картам. Поначалу напарника старался найти, потом в одиночку стал. Как раз в то время в свободном доступе появились хорошие карты — военные «двухкилометровки». На велосипеде, на байдарке, на лыжах, пешком, бегом, днем и ночью — Южный Урал я обошел почти весь... Мне группой не нравится — там жесткий график движения, хочешь не хочешь, но надо подстраиваться под всех. А я быстро пробегаю то, что не очень интересно, зато в красивом месте, где-нибудь на вершине или, например, у родника, могу зависнуть на несколько часов. Бегу, а как стемнеет — выбрал участок, наломал лапника или просто веток, землю прощупал, главное — чтобы не сыро было... Ночью замерз, подвигался, побегал, чтобы согреться, снова лег — и так до утра. Рассвет забрезжил — все, пора собираться. Перекусил — и вперед. Как-то за два дня 130 километров преодолел, от Катавки до Златоуста, поднялся и на Нургуш, и на Уреньгу. Зимой на беговых лыжах ходил, в начале 90-х годов первые туристские приюты появились на Таганае, Уреньге и Зюраткуле.

— То есть, Леонид, получается, что каждый должен выбрать свой вид туризма?

— Я для себя изобрел гибрид туризма и ориентирования. От туризма взял красоты, от ориентирования — скорость передвижения. В пятницу на поезде уезжал куда-нибудь в Катав-Ивановск, Усть-Катав или Юрюзань, а там такая система: автобусы ходят утром и вечером. На утреннем автобусе еду в Тюлюк, Зюраткуль или Верхнюю Катавку. Поднимаюсь, соответственно, на Иремель, Нургуш или Большой Шолом, на вечернем автобусе — обратно. Отец у меня ходил в походы недельные, а тут я приезжаю — за выходные и на Иремеле побывал, и на Шоломе... Как так? А вот так. Рюкзак под куст закинешь — и на восхождение. Сначала ходил вдвоем, втроем. Потом один начал бегать. Ноги в руки — и вперед. Я это называл «скоростное прохождение»... В 1996 году уволился с завода и пошел работать промышленным альпинистом. Брат мой к тому времени уже несколько лет работал «на веревке»; бывало, за два дня зарабатывал больше, чем я за месяц на заводе. И я пошел вслед за ним. Надо было раньше идти, я немного опоздал — больших зарплат, когда за сезон и на машину, и чуть ли не на квартиру зарабатывали, уже не было, но все равно платили неплохо. График работы достаточно свободный, появилась возможность ездить по стране. И я поехал: Байкал, Саяны, Жигули, Памир, Кавказ... В это время я познакомился с ребятами, вплотную занялся спелеологией. Стал активно ездить в серьезные экспедиции. У нас в области некоторое затишье началось, поэтому ездил с группами из других городов: Пермь, Уфа, Свердловск...

— Какие у вас были особенно «громкие» и славные походы?

— В августе—сентябре 1998 года я был на Памире. Сначала работали в Бой-Булоке, это одна из сложнейших и в свое время четвертая по глубине пещера мира (минус 1415 метров). Потом я три дня прожил в Ташкенте (рабочий график позволял) и экспромтом с другой, тоже уральской, группой отправился уже в пещеру Фестивальную (минус 630 метров), еще одну легенду Памира. Она располагается на соседнем хребте от Бой-Булока и является самой высоко расположенной пещерной системой мира — все три ее входа находятся выше 3500 метров над уровнем моря. В пещере Напра (минус 970 метров), которая находится в Абхазии, у меня была самая большая «подземка» — 12 дней. Вертолетом тогда, 12 лет назад, летали редко, а заброска со всем снаряжением ко входу в пещеру заняла у нас почти шесть дней. До недавнего времени в составе Russian Deep Caves (Российская команда исследователей глубоководных пещер) активно ездил по Уралу и на Кавказ — мы исследуем подводные продолжения известных пещер, а также ищем, и довольно-таки успешно, новые, чаще всего крупные открытые источники, через которые иногда удается попасть в затопленные галереи. В настоящее время езжу меньше, приоритеты сместились в сторону семьи. Я сделал топо-съемку и описание более 200 подземных полостей, в том числе 11 — для энциклопедии «Челябинская область». Зафиксировал пещеру Шумиха (минус 105 метров) как самую глубокую в области. Мечтаю научиться фотографировать под землей. Говорят, что кое-что иногда получается. В Аше, Катав-Ивановске и Сатке даже проходили мои персональные фотовыставки... Буквально через неделю в издательстве «Абрис» должна выйти книга «Пещеры Челябинской области», которую мы подготовили совместно с известным челябинским спелеологом Семеном Барановым. Тексты в основном написал Семен Михайлович, я стал автором всего лишь двух глав, зато все фотоснимки, а их более 700, в тексте и на диске, прилагающемся к книге, мои.

— Интересно, остались ли на Южном Урале еще пещеры, где вы не побывали?

— Немного, но есть. Я, например, не был в пещере Кызыл-Яровской (имени Максимовича) на Инзере, не был в Южной под Магнитогорском. Интересно было бы спуститься в пещеру Вертолетную в Башкирии. Но теперь я постепенно потерял интерес ко всему этому. Да, могу, да, способен, прошел все это — и хорошо. Десять лет назад меня словно «подрезали»: сначала был аппендицит с перитонитом, потом грыжа паховая, куча других, более мелких болячек. Видимо, сказались все перегрузки, переохлаждения, которые я перенес. Большая спелеология — она ведь вредна для здорового мужского организма (про девчонок здесь говорить не буду). В гидрокостюме, пока двигаешься, потеешь сильно, остановился — буквально через пятнадцать минут мерзнуть начинаешь... Кроме того, сейчас у меня жизнь семейная. Совершенно другой формат поездок. Дочке Александре одиннадцать лет, сыну Тихону два года. Уже к четырем месяцам он проехал на электричках тысячу километров: на Тургояк, на Таганай, на чебаркульские озера на байдарке, в Сугомакскую пещеру... Но будет ли ему и потом все это интересно? Тут уж как родители научат...

— Кстати, Леонид, расскажите об осенних марафонах, которые вы проводите.

— Эти марафоны из серии Wolrd Run («Мировой бег») организуются с 2005 года. У истоков их проведения стоял Александр Радченко, известный челябинский марафонец, бывший директор ДК имени Колющенко. Первый раз бежали вокруг Шершневского водохранилища (60 км, семь человек), затем вокруг озера Увильды (55 км, 14 человек), затем от Златоуста до Миасса (50 км, 24 человека), затем в районе города Кыштыма (51 км, 33 человека), потом вокруг хребта Зюраткуль (50 км, 78 человек), потом на Аркаиме (42 км, 68 человек). Каждый год подбиралась новая трасса, каждый марафон имел свое название (например, «Батюшка Урал», «Улетели листья с тополей»). География участников — от Калининграда до Новосибирска, от Тобольска до Караганды, возраст — от 17 до 75 лет. Время проведения — третий выходной октября. В прошлом году Сан Саныч всей семьей уехал на постоянное место жительства в Санкт-Петербург, а здесь остался я, его главный помощник и начальник дистанции почти всех марафонов. Новую, очень красивую и достаточно логичную трассу удалось спланировать в районе поселка Слюдорудник (к юго-западу от Кыштыма). Место проведения и название больше менять не будем, восьмой марафон из серии Wolrd Run «Путь к роднику» состоится 20 октября 2012 года в Слюдоруднике на базе туристско-спортивного центра «Провинция».

Кроме того, важной сферой моей общественной деятельности является работа на Ильменском фестивале авторской песни. С 1977 года я не пропустил ни одного фестиваля, а с 1991 года делаю главную сцену: устанавливаю парус, флаг и ограждения, развешиваю (будь она неладна!) рекламу. Когда однажды, лет 17 назад, начались какие-то внутренние разборки и конфликты среди организаторов, я заявил: что бы там ни было, кто бы фестиваль ни проводил, но парус и флаг я повешу в любом случае.

Владислав ВЕРИГО

Источники:

1. vecherka.su