Глава 2. Пропавший солдат

Немногие американцы помнят еще, что в первые годы существования системы национальных парков и заповедников некоторые из них находились в ведении армии. Так было в начале века и с национальным парком "Секвойя". Этот порядок привел к возникновению одной из самых странных пещерных легенд Запада.

Должно быть, служба в Клоу-Кэбин летом 1909 или 1910 годов была чрезвычайно приятной; теперь, вблизи юго-западного угла парка, находится кемпинг. Холодный южный рукав реки Кавеа задерживается здесь в своем быстром беге к калифорнийской низине и образует глубокие тихие пруды ниже площадки кемпинга. Теплый легкий ветер шевелит листву дубов и толокнянки и пробегает рябью по цветам на склонах гор. Солдатская служба здесь, должно быть, казалась легкой; до штаба с его офицерами было много миль. Приятное однообразие лишь изредка нарушали то какой-нибудь рыбак, то бродяга или шахтер.

Совершенно естественно, что в этих условиях солдаты разгуливали по каньонам. Прямо напротив лагеря, наверху известкового обрыва высотой в пятьдесят метров, находилась пещера Клоу. Уильям Клоу, открывший ее, в свое время водил по ней группы туристов; пещера была одной из причин того, что в этом отдаленном углу стоял пост. Дальше, на высоком хребте, к северу находилась другая пещера, открытая за тридцать лет до этого охотником Джозефом Палмером. На обрыве, где кишели гремучие змеи, пониже пещеры Клоу были еще четыре пещеры поменьше. Поэтому другие солдаты не особенно удивились, когда рядовой из их взвода, вернувшись однажды в лагерь, принес новость, что в заросшем кустарником овраге, примерно в полутора километрах от лагеря, он нашел вход еще в одну пещеру. Наклонный ход, рассказывал солдат, шел круто вниз, и брошенный камень как будто катился по склону, падал в пустоту, затем снова катился, пока уже его не было слышно.

На следующий день солдат отправился один, чтобы обследовать пещеру, захватив веревки, свечи, фонарь и ружье для защиты от "зимующих медведей или подземных духов", как писал один историк пещер. Привязав веревку к дереву на другой стороне оврага, солдат скользнул в пещеру.

К вечеру другие солдаты стали беспокоиться. Ночью и на другой день утром они время от времени стреляли из ружей, но из каньона не доносилось эхо ответных выстрелов. Начались поиски, но солдаты не были опытными лесными жителями: они искали беспорядочно и безуспешно.

Случайно поблизости оказались два или три туриста, совершавших поход с рюкзаками по Высокой Сьерре. Один из них взялся за дело. Полевой телефон, соединявший лагерь со штабом, работал. От лесников-обходчиков узнали, где примерно может находиться пещера, и поиски начались по-настоящему.

Довольно скоро отправившаяся на поиски партия напала на след, ведший в какой-то овраг. Идя по следу через заросли толокнянки и группы сосен, люди споткнулись о веревку, привязанную к дереву. Веревка исчезала в закрытом кустами входе в пещеру в одном-двух метрах над их головами.

За тридцать шесть часов до этого солдат проник в пещеру, спустился по веревке на край выступа, а затем на пол большой комнаты, в верхнем ее конце. Продвигаясь по уступам, он дошел до места, где можно было спуститься дальше. В нижнем конце комнаты он обнаружил низкий, тянувшийся вглубь ход.

Ход был диаметром около метра, пройти в него было нетрудно. Но фонарь мешал ему, и солдат поставил его на землю в устье туннеля, не обратив внимания на то, что ход немного загибается. Он двинулся вперед, освещая дорогу просто свечой.

Солдат добрался до большой полости, полной неровных острых камней. В стенах было несколько отверстий; он заглянул во все. Только одно оказалось интересным. Оно вело в зияющий колодец, казавшийся в мерцающем свете свечи бездонным. Брошенные обломки ударялись, казалось, где-то далеко, и жуткое эхо перекатывающихся камней доносилось снизу из огромной пустоты. Это произвело сильное впечатление на солдата. Он стал пробираться назад, к выходу из пещеры.

Войдя в полость с острыми камнями, он стал искать свет от фонаря, который должен быть виден через туннель. Света в предполагаемом месте не было. Свеча уже догорала; на лбу солдата выступил пот. Методически он обошел комнату кругом. Фонаря нигде не было видно. Может быть, он погас. Не видя света фонаря, нельзя было определить, где отверстие туннеля, по которому он раньше прополз.

В панике солдат начал бегать, как безумный, разыскивая проблеск света. Смогут ли товарищи найти его? Это казалось невероятным. Он стал делать бессмысленные вещи. Боясь, что возникнет желание наложить на себя руки, солдат швырнул свое ружье в колодец, и как раз в этот момент догоравшая свеча погасла. Он остался в полной темноте. Смеясь истерическим смехом, солдат начал ползать кругом вдоль стен, бесконечными часами, которые казалось, переходят в дни, в недели...

Оставив людей на уступе в конце скользкого входного коридора, два человека спасательной партии спустились в первую комнату, обнаруженную пропавшим солдатом. Почти сразу они увидели внизу на дальнем конце его фонарь, еще продолжавший слабо гореть. Один из них пополз по низкому туннелю, незаметно загибавшемуся. На дальнем конце он остановился. Более сообразительный, чем солдат, турист не захотел идти дальше в темные недра пещеры и зависеть от единственной свечи, которую могла загасить одна капля воды.

Он крикнул в черную пустоту за пределами круга света от свечи. Будто издалека отозвался заглушенный голос. Через несколько минут рыдающий, сломленный, некогда бравый солдат, шатаясь приблизился к нему в истерическом состоянии, полубезумный. Форма висела на нем лохмотьями, окровавленными от бесконечного кружения ощупью вдоль стен с острыми выступами. Спасательная группа с большим трудом вытащила его на веревках на поверхность. При дневном свете солдат затих; вскоре он был уже в лагере, где его начали лечить от нервного потрясения.

Не удивительно, что администрация парка не проявляла никакого стремления к исследованию этой пещеры. Через пятнадцать лет после того, как спасли солдата, покойный судья Уолтер Фрай - "отец "Секвойи" - составил и отпечатал на мимеографе историю пещер парка. Но о Солджер-Кейв [Пещере солдата] Фрай не упоминает.

Местность, где находится эта пещера, никто не посещал. В правлении национального парка не было никаких письменных следов истории пропавшего солдата. Единственным указанием на возможное существование такой пещеры служил набросок карты, сделанный примерно в 1930 году и не подходивший ни к одной известной нам в 1949 году пещере. Кроме того, и эта карта до июня 1950 года оставалась "затерянной" в темных недрах архива правления... Старожилы говорили нам, что вблизи южного рукава реки Кавеа есть какой-то вход в пещеру, но это все, что они знали.

Калифорнийские группы Национального спелеологического общества (Н. С. О.) с самого дня своего основания находятся в дружеских отношениях с сотрудниками национального парка "Секвойя". Очень скоро всем нам стали известны подробности легенды. Пещера Солджер-Кейв упоминается четыре раза в первом томе "Калифорниа Кейвер". В июле 1949 года Кларенс Фрай, сын бывшего директора парка, дал нам сведения, вероятно, почти столь же подробные, как те, которые за сорок лет до этого получила спасательная партия.

Национальный парк "Секвойя" находится на большом расстоянии от Лос-Анжелеса; для уикэнда^* это дальний поход. Южнокалифорнийская группа Н.С.О. первые полтора года своего существования затратила на исследование более близких к ее базе вновь открытых пещер. И попытки отыскать пещеру Солджер-Кейв отложили до будущей весны.

^* (Уикэнд - свободное от работы время от вечера субботы до утра понедельника; буквально "конец недели". - Прим. перев.)

Совершенно неожиданно пришли сенсационные известия от группы Н. С. О. при Стэнфордском университете.

Из напечатанного в "Калифорниа Кейвер" сообщения мы увидели, что эта группа не боится расстояний и что усилия ее вознаграждены. Джордж В. Мур, ставший впоследствии вице-президентом Н.С.О. писал:

"Ниже приводятся легенда и факты относительно пещеры Солджер-Кейв в национальном парке "Секвойя". Существует ли эта большая пещера с бесконечными ходами и бездонными колодцами в действительности или же только в богатом воображении ранних исследователей? За решение этой задачи взялась Стэнфордская группа (в ноябре 1949 года)...

Стэнфордская группа решила отыскать местонахождение пещеры, если она на самом деле существует. Разведывательная партия в составе четырех человек выступила в поход от места, где кончается дорога к пещере Клоу, собрав предварительно все сведения, какие имелись у старожилов района. Нагруженные рюкзаками со всем необходимым для уикэнда личным имуществом и, кроме того, веревками, фотоаппаратами и принадлежностями для сбора образцов, партия прошла много миль, тщательно осматривая все выходы мрамора на поверхность. Но пещера Солджер-Кейв осталась необнаруженной.

Твердо решив не отказываться от начатого предприятия, большая партия (в составе Нили Бостика, Эда Данехи, Боба Хэкмэна, Арта Ланге, Джорджа Мура и Чета Рака) вернулась к пещере Клоу в конце следующей недели, запасшись новыми данными о возможном местонахождении Солджер-Кейва. Каньоны южного рукава реки Кавеа снова подверглись внимательному осмотру. И пещера Солджер-Кейв нашлась! Вход в нее, частично скрытый деревом, оставался невидимым, пока исследователи не оказались почти прямо над ним. По иронии судьбы, первая экспедиция прошла лишь всего в нескольких десятках метров от входа.

От устья вниз под углом сорок пять градусов идет извилистый высокий ход. Группа дала ему название Круговой лестничной клетки. Приблизительно через десять метров ход выводит в потолок большого зала на высоте девяти метров от пола. Чтобы спуститься на дно этого зала, пришлось сделать лестницу из веревочных петель. Пещера эта принадлежит к типу вертикальных расселин, и продвигаться удавалось лишь медленно... Пришлось проползти по трубе диаметром меньше полуметра... Наконец на самом нижнем горизонте, которого достигла партия, она обнаружила самое главное препятствие пещеры - вертикальную шахту, тянувшуюся вниз за пределы видимости, даваемой нашими фонарями. Повторные стуки от брошенных вниз камней слышались в течение семи секунд! Принимая во внимание, что падение камней, вероятно, замедлялось, так как они прыгали из стороны в сторону, и это преувеличивало оценку глубины, можно считать, что расстояние до дна пещеры составляет сто - сто двадцать метров.

Пещера Солджер-Кейв, самое доказательство существования которой представляло вызов исследователям, теперь бросает им новый вызов. Кто может угадать, что будет обнаружено на дне колодца? Мы надеемся, что вскоре будем в состоянии ответить на этот вопрос".

Новость эта произвела сенсацию среди калифорнийских спелеологов. Статью мы получили в марте, а грунтовая дорога, ведущая к кемпингу, должна была скоро очиститься от снега и грязи. Наша Южнокалифорнийская группа немедленно написала Стэнфордской, спрашивая, нельзя ли присоединиться к ней в атаке на пещеру.

Неделю спустя был получен короткий ответ: вы опоздали! Стэнфордская группа только что взяла колодец, который каким-то образом укоротился до двадцати метров. Но то, что было за колодцем, далеко превосходило все тайные надежды группы. "Приезжайте, присоединяйтесь к нам для участия в следующем походе, - писали стэнфордцы, - и посмотрите пещеру сами". Через несколько дней пришло подробное сообщение для журнала "Калифорниа Кейвер". Слова восхищения так и сыпались в нем, стремясь воздать должное красоте новой пещеры:

"... из этих ходов до сих пор прослежены только два; один ведет в пещеру Звездного света, производящую сильное впечатление своими резко очерченными гладкими натеками и колоннами белоснежного алебастра, сверкающего многогранными кристаллами... После долгого продвижения ползком попадаешь в конце хода в один сплошной зал, образовавшийся у плоскости сброса мраморного пласта, но зал этот - длиной примерно сорок пять метров и высотой тридцать - лишен всяких украшений, так как это в основном пространство, возникшее в результате обрушения в гигантской вертикальной трещине.

Другой ход вывел партию к зрелищу не виданного ими доселе великолепия, не того великолепия, которое можно наблюдать в Карлсбадской или Йосемитской пещерах, но к картинам такого изящества, сложности и разнообразия, которые лишь крайне редко встречаются в подземном мире; здесь образцы Люрэй, Арагона, Кастеллона, соединенные в одно блестящее волшебное целое. Восточный зал несомненно самый восхитительный из всех известных нам в калифорнийских пещерах, достойный соперничать по изяществу и совершенству с любым, отдельно взятым залом в пещерах Востока. Лишь приблизительное представление об этих красотах дают редкие фотографии, которые удалось сделать в зале. Восточный зал - небольшую ячейку, окруженную однообразными пустотами от обрушений и скромными туннелями, - обмерили, составляя карту, Джордж Мур, Джордж Мовэт и Джек Мэйлинг. Длина ее пятнадцать метров, ширина шесть, высота девять. Зал так переполнен разнообразными натечными формами, что нельзя себе представить в нем место для дальнейшего развития украшений. Здесь стены как бы резные и покрытые драпировками из гладких каскадов и "свечных" потеков; потолок подпирают классические колонны со свисающими с них бесчисленными сталактитами всевозможной формы, включая хорошо известные полупрозрачные "соломинки" и непривычные, совсем прозрачные^*. Полосатые "ангельские крылья", состоящие из длинных кристаллов, расположенных на манер игл стегозавра; наверху все разукрашено геликтитами безмерной сложности и фантастичности. Нельзя сделать шагу, чтобы не наступить на кристаллические уступы и высохшие лужи, покрытые арагонитом и имеющие различные формы; входящие углы и углубления так ярко отражают свет ацетиленовых фонарей, что слепят наблюдателя; дециметровые иглы кристаллов торчат во все стороны, образуя шары, вроде морских ежей в лужах отлива....

^* (Пустотелые сталактиты встречаются и в пещерах СССР, например в Западном Закавказье. Они похожи на стеклянные трубки химической аппаратуры (см. сб.: "Спелеология и карстоведение" Географической секции Московского общества испытателей природы. М., 1959, стр. 125-126).)

Но еще остается исследовать направленные в другие стороны туннели; более глубокие колодцы, в которых, быть может, еще продолжают издавать стуки падающие камни; расселины с их обвалами; мириады отверстий, щелей и узких, стесненных лазов, которые неизбежно снова заманят исследователей в пещеру Солджер-Кейв.

Обе наши группы объединили свои силы в мае. Стэнфордская группа явно лопалась от гордости и имела на это полное право. Члены группы с восторгом тащили нового пришельца по ужасным лазам, через которые они впервые достигли какого-нибудь интересного места, а потом показывали легкий обратный путь. В этот уикэнд по пещере лазало свыше двадцати исследователей. Они заглядывали в дыры, втискивались в трещины, застревая в тесных щелях так, что обратно приходилось вытаскивать за ноги. Партия делилась на части, которые много раз снова соединялись. Мы спускались в бесчисленные колодцы и обнаруживали, что многие ведут к новым участкам. Проползши около пятнадцати метров на горизонте под центральным участком обвала у основания восемнадцатиметровой лестницы, мы обнаружили широкий извилистый коридор длиной в шестьдесят метров. На другом конце его начинался глубокий колодец, но поспешно спустившийся в него участник группы возвратился через десять минут и сообщил, что это слепая дыра - тупик. Мы пошли назад тем же путем, Следующий колодец шел вниз до нового горизонта, если участок столь сложной конфигурации можно вообще назвать горизонтом. Неправильной формы трубы и щелеобразные проходы вскоре уступили место маленькой сетке ходов, расположенных как улицы городских кварталов. На дальнем конце ход обрывался вниз на три метра. Спуск в колодец привел в извилистый, усыпанный песком ход, который назвали Проходом сухого русла. Идя "вверх по течению" группа вышла к двум маленьким комнатам. В одной находились пустотелые "соломинки" - сталактиты, обломившиеся во время какого-то древнего землетрясения, и торчавшие в песчаном дне. Высоко над полом второй комнаты от стены отходила узкая труба длиной в пятнадцать метров. Минуя невозможно запутанные гроздья стекловидных геликтитов, она вела к глубокому колодцу, уходящему назад под выступ на краю. Наша последняя десятиметровая лестница не доставала дна.

Группа направилась "вниз по течению". Ход стал круче, затем внезапно превратился в маленький лабиринт. Дальше шла узкая трещина. Я ухитрился влезть в нее боком и, как краб, карабкался вперед на протяжении примерно восьми метров. Здесь встретилось смещение хода в сторону. Мне удалось обогнуть угол, но за ним оказался второй острый угол; дальше трещина продолжалась в первоначальном направлении. Она шла все вниз, но я уже достиг предела безопасного продвижения. Если бы я в этом месте застрял, то там и остался бы. Никто не мог бы меня вытащить. Я отступил.

Тем временем остальные члены группы заглядывали в другие возможные ходы. Откуда-то донесся приглушенный голос Эля Хильдингера: "Нашел ход, который куда-то ведет", - кричал он.

Дыра Эля находилась на верхнем конце крутого склона. Мы последовали за ним, проползли восемь метров, протиснулись через узкое отверстие и оказались в большом зале. Некоторые из нас невольно сели, как только вылезли из дыры. Наклонный пол был скользкий и грязный, - поразительный контраст сухим полостям пещеры, из которых группа только что вышла. Окликнули Эля, шедшего впереди. Голоса наши гулко отдавались в большом зале.

Он повернулся к нам лицом; его головной фонарь казался маленьким, далеким.

Одна из стен этой полости была гранитной^*. Группа подошла к краю мраморного пласта; дальше пещера не могла простираться. Однако, когда группа поравнялась с Элем, он мог показать еще ходы для обследования. В другой стене полости на дальнем конце находилось два отверстия, одно над другим. К ним вел грязный откос. Группа зашлепала по грязи наверх.

^* (Карстовые полости нередко развиваются в местах соприкосновения (на контакте, как говорят геологи) известняков или других растворимых водой горных пород с нерастворимыми породами.)

Впереди был короткий лаз. За ним маленькая комната, разделенная выступающим из грязи каменным гребнем. Осторожно пробираясь по нему, мы сбросили вниз несколько комьев грязи. Звук всплеска предупредил нас, что рядом глубокая вода. Стоит поскользнуться на любую сторону, чтобы тут же принять холодную ванну.

Зал грязи, который группа только что покинула, имел такой вид, как будто он временами затопляется. Однако в лужах по бокам гребня находилась стоячая вода, впервые встреченная партией в пещере. Глубокие лужи уничтожали надежду проникнуть еще дальше вниз, во всяком случае в этой части пещеры.

Партия продолжала продвигаться без каких-либо происшествий. Фотографы наши, бывшие наготове, чтобы запечатлеть грандиозный всплеск, пережили разочарование. Мы вошли в другую небольшую комнату и остановились пораженные. Во всю длину и ширину комнаты, размером полтора на девять с лишним метров, простиралось озерко цвета голубого сапфира, ярко блестевшее в свете наших фонарей. Глубину его нельзя было оценить. Несмотря на кристальную чистоту воды, дно было смутно видно лишь около уступа, на котором мы стояли. Дальше, через один-два метра, оно исчезало из виду.

На поверхности озерка плавали тонкие минеральные хлопья, не тяжелее слоя пыли^*. Дальний конец, изгибаясь, уходил из виду и манил нас вперед, но мы устояли перед соблазном. Эта неожиданная сверкающая драгоценность достойно венчала пещеру. Партия находилась на глубине девяноста - ста двадцати метров от входа и пробыла под землей уже десять часов.

^* (Эти минеральные хлопья, так же как натечные и капельные образования карстовых пещер, состоят из углекислого кальция, осаждение которого из раствора происходит вследствие выделения из воды в воздух пещерной полости углекислого газа.)

Теперь уже стало очевидно, что Солджер-Кейв - одна из великих пещер Дальнего Запада. В то время были известны только две калифорнийские пещеры, которые могли бы выдержать сравнение с Солджер-Кейв - пещера Лильберна и открытая для посетителей Кристэл-Кейв. Несмотря на энтузиазм, партия решила считать день законченным и начала долгий подъем на поверхность.

Приблизительно на полдороге к поверхности, в коридоре ниже горизонта Лестницы, я сунул голову в трубу, начинавшуюся на участке, обильно покрытом белыми, похожими на воск натеками. Видно было, что вверху волны натека не смогли закупорить трубу, которая, казалось, выходит на верхний горизонт.

Все устали как собаки. День был тяжелый. Все же группа согласна была подождать, пока я влезу по трубе наверх и посмотрю, что там.

Недалеко от начала труба раздваивалась. Прямо впереди короткий проход закрывали белые натеки, похожие на внезапно замерзший поток молока. Налево была маленькая комната, заполненная белыми, как свечи, сталактитами и сталагмитами. Два великолепных "ангельских крыла" обрамляли грот, полный пустотелых "соломинок" - сталактитов. Не веря своим глазам, я переводил взгляд с одного сталактита на другой, на третий... Самый длинный простирался от потолка до пола, на полтора метра. Мне не приходилось никогда видеть пустотелый сталактит-соломинку такой длины, и прошло более семи лет, прежде чем довелось встретить более длинные.

С трудом удалось уговорить остальных взобраться наверх. Они не верили, чтобы что-нибудь могло превзойти великолепие уже виденного, но скоро убедились, что ошибались. Все по очереди входили в комнату, восхищаясь и фотографируя ее, затем спускались назад в трубу и направлялись к выходу. Когда партия вышла из пещеры, уже наступила полночь. Мы заснули мертвым сном.

С той памятной майской субботы 1950 года десятки партий обследовали сложные ходы пещеры Солджер-Кейв. Изучение ее еще не закончено. На карту нанесено более шестисот метров ходов. В следующем же походе обнаружили совершенно новый участок, который весь щетинился геликтитами. За этим участком идет ряд запутанных, соединяющихся между собой колодцев. Еще дальше - удлиненная комната со скользким, покрытым грязью полом ведет под уклон к центральной расселине. Стен Каган, пользуясь способом Дюльфера, спустился по веревке в эту расселину на глубину в тридцать пять метров и оказался в Проходе сухого русла. Ему потребовалось пять часов, чтобы присоединиться к остальной партии.

От противоположной отвесной стены удлиненной комнаты с грязным полом на высоте полутора метров отходит наклонно кверху труба, тянущаяся на большое расстояние. Двое из партии успешно взобрались на крутой грязный склон, но не смогли проникнуть в трубу. После этого перед ними возникла задача, как спуститься, не теряя устойчивости, чтобы не соскользнуть в тридцатипятиметровую расселину. Решение, которое, может быть, когда-нибудь понадобится читателю, оказавшемуся лицом к лицу с такой задачей, состоит в том, что нужно сильно упираться в потолок ладонями и погружать ноги поглубже в грязь - это дает возможность удерживаться на скользком склоне.

По мере того как исследовались все новые ходы, обнаруживались неожиданные вещи. Чтобы достигнуть участка вблизи большой расселины, надо было преодолеть два довольно длинных маршрута. Первую дорогу нашел я, но Пит Нили считал ее слишком трудной и попытался начать с другого отверстия. Он оказался прав.

Мой маршрут включал темный проход, ответвлявшийся от пещеры сталактитов-соломинок. Приходилось ползти по длинной трубе не более тридцати сантиметров в диаметре, шедшей наклонно вверх. Чтобы протащить свои мешки, пришлось прицепить их к ботинкам и волочить позади себя. Недалеко от середины труба поворачивала под острым углом, который невозможно было бы миновать, если бы напротив не располагалась маленькая ниша. Нужно было вставить свой зад в нишу, извиваясь вдвинуться в нее на несколько сантиметров, повернуться вокруг своей оси, спиной протиснуться вперед, вставить в нишу колени, отпихнуться, снова повернуться кругом и, таким образом, миновать наконец этот угол. Находившийся впереди Пит, слушая, как чертыхался идущий сзади страдалец, успел найти легкую, сравнительно комфортабельную трубу и лаз. Однако если сравнить путь к тому же участку, найденный Руби Уэкер, то мой "трудный" покажется просторным и приятным. При повторном посещении пещеры Пит и Арнольд Меткаф занялись систематическим обследованием боковых ходов вдоль маршрута Пита. Они пролезли по небольшой горизонтальной трубе, через "несложный лабиринт", как выразился Пит, пройдя при этом сорок пять метров. Здесь проход загораживали несколько маленьких колонн, образовавших естественные ворота поперек лаза. Пользуясь очень узкой трещиной, длиной около двух с половиной метров, шедшей параллельно этому участку трубы, Пит ухитрился обойти ворота. С обоих концов трещина поворачивает под прямым углом к стене трубы, и Питу пришлось два раза вылезать, пятясь назад, чтобы снять часть одежды, не позволявшей продвинуться. После получасовых усилий по преодолении этих двух с половиной метров, он вышел в пещеру, по-видимому, на совсем новом участке.

"Арнольд слишком устал, чтобы следовать за мной, - вспоминает Пит, - но перед тем, как уходить, я оставил свои инициалы - П. Н., единственный раз в жизни обезобразив таким способом пещеру. Но в тот момент я думал, что открыл целую новую область, и хотел ее отметить".

Нанесение ходов на карту показало, что участок, о котором идет речь, находится на том же горизонте, что и комната, неудачно названная Арагонитовой, и всего, примерно в пятнадцати метрах от нее. В Арагонитовую комнату попадаешь прямо из Лестницы. Долгий опыт научил нас не надеяться на отыскание прямых ходов.

Тем не менее Руби Уэкер проникла через малозаметную дыру в многообещающий ход. Она ползла, как червяк, по пути, который другие сочли безнадежным. Руби застряла, и ее партнеру пришлось высвободить ее, вытащив назад. Она сняла свою толстую куртку и комбинезон и попыталась снова ползти. На этот раз ей удалось продвинуться. Впереди был лаз умеренной трудности. Затем она смогла выпрямиться. Через несколько метров показались следы, затем нанесенные копотью инициалы П. Н. на стене. Здесь уже побывал Пит Нили.

Но как Пит добрался до этого невозможного места? Грязь в туннеле, через который она сейчас проникла с таким трудом, никто до нее не тревожил.

Руби осмотрелась. Впереди лаз перегораживало препятствие в виде маленьких колонн. Ни одно из других отверстий не казалось хоть сколько-нибудь проходимым. Может быть, эти колонны выросли после того, как Пит побывал здесь... Странные вещи случаются под землей. Всего несколько секунд понадобилось ей, чтобы решить, что наступил один из тех редких случаев, когда оправдано разрушение натечных образований. Камнем она разбила колонны, чтобы расширить как только можно отверстие.

Разбив колонны, Руби теперь считала себя обязанной попытаться пробиться через отверстие. Она втиснулась, продвинулась "пресмыкаясь" на несколько сантиметров и ...застряла! Теперь уже не было никого позади, чтобы вытащить ее обратно из дыры.

Она стала сбрасывать одежду, одну вещь за другой - почти все, что можно было снять. Это не легкая операция, когда лежишь, заклинившись в лазе, но Руби не теряет голову в трудных положениях. Одетая преимущественно в шлем с головным фонарем ("и в толстый слой пещерной грязи", - добавила Руби, читая это описание), она выскочила из дыры, как пробка из бутылки. По другую сторону препятствия виднелись несомненные следы прежнего обследования. Скоро она узнала участок Пита. Руби первая установила прямое сообщение между участками среднего горизонта пещеры Солджер-Кейв. Сейчас по этому маршруту ходят партии наиболее опытных исследователей, желающих возможно скорее достигнуть самых глубоких частей пещеры, но лишь немногим из них открытие Руби доставляет удовольствие!

Препятствием к дальнейшему проникновению в пещеру Солджер-Кейв служит то, что ограничивает со временем обследование всех больших пещер, - предел человеческой выносливости. Любая точка в этой пещере находится от входа на расстоянии менее трехсот метров. Солджер-Кейв лишь немного глубже Уайндинг-Стэра, а такая глубина не создает непреодолимых трудностей. Но исследователя изматывает колоссальная сложность пещеры; вот почему крайние границы исследованного в ней отступают так медленно. Почти каждый шаг нужно планировать. Здесь нет длинных естественных коридоров, нет колодцев, которые вели бы исследователя сразу в самые глубокие места пещеры. Здесь только множество коротких участков подъема, лазы, переходы через щели и трещины, сквозь которые нужно протискиваться, истощающие не только исследователя, но и время, которым он располагает. Наступит, может быть, день, когда исследователи взберутся по последней трубе пещеры Солджер-Кейв, измерят глубину последнего ее колодца. Но это сделает уже другое поколение исследователей, не то, которое впервые увидело ее изначальную красоту.

А как же обстоит дело с легендой? Действительно ли в пещере когда-то потерялся солдат? Никому не довелось найти ружье, которое солдат будто бы бросил в колодец, опасаясь за свой рассудок.

Стэнфордская группа любила устраивать сюрпризы. Вероятно, все они посмеивались, отправляя свой отпечатанный на мимеографе ежемесячный отчет за май 1951 года. Отчет содержал запись интервью, данного Байроном Алленом из Визалии (Калифорния). Аллен не только знал все подробности легендарного похода спасательной партии, но начал подробно описывать пещеру; скептически настроенные интервьюеры убедились, что все так и было. Аллен оказался тем туристом, который взял на себя руководство поисками солдата более сорока лет назад, и осмелился, спасая пропавшего, войти в туннель при свете простой свечи.

У истории о некогда легендарной пещере пропавшего солдата есть мораль: никогда не следует верить легендам о пещерах, но, что важнее, никогда не следует пренебрегать ими! Как и в случае о пропавшем солдате, в этих рассказах может быть побольше, чем крупица, правды.